У Кремлевской стены (сборник) - Страница 19


К оглавлению

19

На долю павших в Октябрьские дни прошлого года товарищей досталось великое счастье победы. Величайшая почесть, о которой мечтали революционные вожди человечества, оказалась их достоянием: эта почесть состояла в том, что по телам доблестно павших в бою товарищей прошли тысячи и миллионы новых борцов, столь же бесстрашных, обеспечивших этим героизмом массы победу».

Сказав, что «в целом ряде стран поднимается рабочая социалистическая революция» и что против Советской России «готовится поход объединенных империалистов всех стран», вождь пролетариата предупреждал о грядущих битвах и новых жертвах. Ленин призвал почтить память октябрьских борцов клятвой «идти по их следам, подражать их бесстрашию, их героизму». Владимир Ильич закончил речь пламенными словами:

«Пусть их лозунг станет лозунгом нашим, лозунгом восставших рабочих всех стран. Этот лозунг — „победа или смерть“».

— Победа или смерть! — загремела в ответ Красная площадь.

— Победа или смерть! — вторило гулкое эхо у Кремлевской стены. И казалось, это герои, спящие в братских могилах, отдают боевой приказ живым.

Победа или смерть! И вслед за этой клятвой, гремевшей как могучий прибой, над Красной площадью полились торжественно-скорбные мелодии революционной кантаты, специально написанной к этому дню, которую исполнял сводный рабочий хор.

Как вспоминал С. Коненков, идея этой первой советской кантаты возникла, когда поэты М. Герасимов, С. Есенин и С. Клычков наблюдали в его мастерской за созданием мемориальной доски. «Заговорили, что хорошо бы… соединить в одно пластический скульптурный образ Гения с музыкой и словом в честь павших героев революции. Мысль всех нас увлекла. Сценарий будущей кантаты разрабатывался коллективно. В Октябрьской комиссии наш замысел… сразу поддержали», — рассказывал ваятель. М. Герасимов, С. Есенин и С. Клычков быстро написали текст, а их друг композитор И. Шведов подобрал к нему музыку, использовав мелодии революционных песен. Молодой хор рабочих — студийцев Пролеткульта во главе с дирижером Г. П. Любимовым, разучивших кантату в самые сжатые сроки, репетировал даже по ночам.

По словам старой коммунистки Е. Я. Драбкиной, участники хора — юноши и девушки — в кожанках и рабочих блузах, с красными косынками… пели с искренним воодушевлением, передававшимся слушавшим. Они пели без всякой театральной позы, пели не по-оперному, а «по-человечески»… Они словно обращались к павшим в борьбе за мир и братство народов:


Спите, любимые братья.
Снова родная земля
Неколебимые рати
Движет под стены Кремля.
Новые в мире зачатья,
Зарево красных зарниц…
Спите, любимые братья,
В свете нетленных гробниц.
Солнце златою печатью
Стражем стоит у ворот…
Спите, любимые братья,
Мимо вас движется ратью
К зорям вселенским народ.

И в заключение голоса павших за свободу и голоса тех, кто продолжал их борьбу, как бы сливались вместе:


Реви, земля, последней бурей!
Сзывай на бой, скликай на пир!
Пусть светит новый день в лазури,
Преображая старый мир…

Под торжественную мелодию кантаты, органически влившуюся в общую симфонию праздника, двигались тысячи рабочих и красноармейцев, склонив знамена и обнажив головы. Вместе с москвичами шли представители Орловской, Тамбовской и Тульской губерний. Из проходивших колонн выходили люди и возлагали венки к подножию мемориальной доски.

Над демонстрантами колыхались лозунги, обращенные к живым:


«ЦАРСТВО РАБОЧЕГО КЛАССА ДЛИТСЯ ТОЛЬКО ГОД.

СДЕЛАЙТЕ ЕГО ВЕЧНЫМ!»


В последующем Ленин и его соратники не раз приветствовали демонстрации и парады, стоя на ступеньках лестницы, ведшей к надмогильному Стражу, как образно назвал Коненков крылатую фигуру на барельефе.


В марте 1918 г., после переезда Советского правительства в Москву, на куполе здания судебных установлений, над Кремлевской стеной и Братскими могилами затрепетал на весеннем ветру красный флаг. Он был поднят по указанию В. И. Ленина. Тогда же Владимир Ильич указал помощнику народного комиссара государственных имуществ Н. Д. Виноградову на необходимость починить часы на Спасской башне, поврежденные в дни октябрьских боев.

— Заодно хорошо бы, — сказал Ленин, — заставить эти часы говорить нашим языком. Наверно, можно будет сделать так, чтобы они исполняли «Интернационал» и похоронный марш, ведь Спасская башня находится около Братских могил жертв революции.

18 августа 1918 г. в «Бюллетене» бюро печати ВЦИК сообщалось о том, что кремлевские куранты отремонтированы и что теперь они играют революционные гимны. Первым, в 6 часов утра, звучал «Интернационал», через три часа, в 9 часов, раздавалась величественная мелодия похоронного марша. Она повторялась в 15 часов. Так священная память героев была увековечена музыкой Революции.

Через несколько лет часовой механизм подвергся реконструкции. Звучание курантов было ограничено только боем через каждые 15 минут.

…Стоя в Революционном некрополе, воспринимаешь бой курантов как гимн бессмертной славы, возвещающий спящим вечным сном героям, их здравствующим потомкам, всему миру о движении страны Октября к новым высотам, к новому расцвету.

Сооруженный в 1924 г. Мавзолей Ленина — всенародная святыня, бесконечно дорогая и близкая всему трудовому человечеству, — сразу стал центром Революционного некрополя. Строгость и лаконизм Кремлевской стены во многом определили характер каменного Мавзолея.

19